— Вы впервые присоединились к заседанию ПАСЕ в качестве депутата. Каковы Ваши впечатления о первом заседании?

— Я, в качестве члена делегации Азербайджана, был избран членом трех комитетов ПАСЕ – политического, мониторингового, комитета по правам человека и праву. Впервые моя работа началась в Комитете по правам человека и праву. В качестве нового члена 24 января я принял участие на заседании Комитета в штабе Совета Европы. На первом же заседании я был удивлен обсуждениями относительно доклада по Азербайджану, сделанного нашим коллегой из Германии Кристофером Штрассером. По моему мнению, либо члены Комитета не имели представления о решениях, принятых в последние 5 лет Бюро и Комитетом по поводу предмета обсуждения – вопроса о политических заключенных, либо пытались представить себя несведущими. По этой причине, я срочно провел некоторые расследования и подготовил хронологию этого вопроса. Выразив уверенность в том, что Бюро подойдет к данному вопросу серьезно, с правовой и непредвзятой позиции, я направил письмо с обращением президенту ПАСЕ, председателю Комитета, секретарю и членам Комитета.

— В чем причины того, что ПАСЕ в последнее время вновь выдвигает на повестку дня вопрос о политических заключенных в Азербайджане?

— В письме, направленном мною президенту ПАСЕ, я указал в хронологической последовательности события, произошедшие в связи с этим за последние 4 года. 18 декабря 2007 года Пургуридис и остальные члены Комитета представили свои предложения по «Отслеживанию в Азербайджане вопроса о политических заключенных». 13 марта 2008 года Бюро ПАСЕ приняло решение отложить рассмотрение по данному предложению до июня 2008 года. 26 января 2009 года Бюро решило направить предложение в Комитет по правам человека и праву «для отчета». Господин Штрассер был назначен докладчиком. Все члены Бюро ПАСЕ, для недопущения двойных стандартов и возможного нарушения в некоторых странах критериев представили соответствующее для всех стран-членов предложение для отчета по «определению понятия «политический заключенный». 22 июня того же года Бюро принимает решение изучить мнение Комитета по правам человека и праву по данному предложению. Вслед за предложением Пургуридиса, Комитет отложил рассмотрение вопроса до следующего заседания. 29 сентября вопрос был рассмотрен в Страсбурге на заседании Комитета по правам человека и праву. В то время Пургуридис и другие выступили сторонниками включения этого отчета в доклад Штрассера об Азербайджане. Однако после обсуждения и открытого голосования Комитет, не приняв во внимание позицию о включении доклада, попросил Бюро направить ему это предложение, что означало еще один отдельный доклад. 16 декабря под председательством Пургуридиса и по его предложению Комитет назначил Штрассера (в его отсутствие) докладчиком по вопросу об «определении критериев понятия «политический заключенный». В июне 2010 года в ходе пленарного заседания Ассамблеи на заседании Комитета был рассмотрен первичный вариант подготовленного Штрассером отчета. Не учитывая принятых ранее решений Бюро и Комитета, в ситуации, когда Штрассер был единственным докладчиком, было принято решение об объединении обоих отчетов в одном.

— Каким Вы видите решение вопроса в связи с «политзаключенным», какие у Вас предложения?

— На заседании правового комитета 24 января Пургуридис заявил, что нет причин для повторной подготовки отдельного отчета об определении «политический заключенный». Эта позиция противоречит решению Бюро о подготовке первичного отчета по определению «политический заключенный». Это решение доказывает факт, что, по мнению Бюро, есть необходимость определить эти критерии или, как минимум, рассмотреть существующие. Удалось узнать, что подготовленный Штрассером доклад, в первой части которого определяются критерии «политзаключенного», а во второй части которого эти критерии применяются по отношению к одной стране, уже утвержден Комитетом в качестве единого. Эта позиция противоречит решению Бюро и первому решению Комитета. Для любого депутата определять критерии одного и того же субъекта, после чего в том же докладе подводить одну страну под «собственные» оценочные критерии неприемлемо. Это противоречит и основным принципам норм права. Итоговую оценку по этим критериям не могут дать ни докладчик, ни комитет. Итоговое решение по этим критериям имеет право дать лишь пленарное заседание Парламентской Ассамблеи Совета Европы. По этим причинам я выступаю против пристрастного отношения к этому вопросу Комитета по правам человека и права и в особенности его председателя. Как член ПАСЕ я настаиваю на уважительном отношении к решениям Бюро и Комитета по правам человека и права. Думаю, что и официальные лица Азербайджана, отдавая дань уважения Бюро ПАСЕ и верховенству закона, до определения критериев «политзаключенного», до принятия соответствующей резолюции Пленарной сессии ПАСЕ будут против подготовки какого-либо отчета.

— По-вашему, кем были подготовлены эти критерии? Кому должны быть поручены эти работы?

— Помимо отсутствия правового документа лично я считаю передачу двух докладов одному докладчику абсурдным. По моему мнению, для решения вопроса объективно, беспристрастно и не допустив дискриминации, Комитет по правам человека и права должен принять решение о создании подкомитета по вопросам «политических заключенных». Членами этого подкомитета должен быть подготовлен проект документа, включающий в себя критерии понятия «политический заключенный». После принятия этого проекта путем голосования на пленарной сессии ПАСЕ, он станет правовым документом, который будет относиться ко всем 47 странам-членам СЕ. Этот документ может быть либо в форме соответствующей конвенции Совета Европы, либо в форме резолюции ПАСЕ. Лишь после принятия этого документа в рамках СЕ, в эту страну может быть назначен содокладчик в случае наличия политических заключенных в одной из стран СЕ, в том числе и в Азербайджане. Подкомитет должен проводить свою будущую деятельность, проводя мониторинги по вопросам политических заключенных в странах-членах СЕ, не допуская дискриминации. Я, будучи депутатом, настаиваю на принятии официального документа (конвенции или резолюции) со стороны Парламентской Ассамблеи Совета Европы, а не какой-либо другой организации, и подниму этот вопрос на следующих заседаниях. Считаю, что какое-либо конкретное лицо не может подготовить документ, отражающий в себе критерии и понятие «политический заключенный», это могут быть лишь его личные мнения или позиция по поводу вопроса.

-По каким причинам ПАСЕ до сих пор не определила критериев «политического заключенного»?

-Не секрет, что проблема политических заключенных это очень тонкий вопрос, беспокоящий не только Азербайджан, но и многих стран-членов Совета Европы. Понятно и беспокойство многих наших коллег из других стран, опасающихся того, что критерии, предвзято созданные с целью попытки обвинить другое государство могут осложнить многие другие случаи. Если большинство членов организации посчитают важным подготовку доклада о предполагаемых политических заключенных в Азербайджане после принятия резолюции ПАСЕ в связи с определением критериев понятия «политический заключенный», я не выступлю против этой идеи. У нас есть право проводить изучение об универсальных критериях и стандартах, которые были приняты пленарным заседанием и которые являются полностью соответствующими для всех стран-членов.

-В таком случае визит какого-либо докладчика в Азербайджан и подготовка какого-либо доклада были бы неверны

-Я остаюсь при этом мнении. До полного определения этих критериев со стороны пленарного заседания ПАСЕ, я не вижу никаких причин для поддержки визита какого-либо докладчика в Азербайджан. Подобный докладчик может воспользоваться этим визитом для нанесения ущерба положительному имиджу моей страны, для того, чтобы поставить всех стран-членов в трудное положение, и, наконец, поставить под вопрос надежность ПАСЕ как международную организацию. Поэтому, до тех пор, пока вопрос об универсальных критериях определения политических заключенных не будет обсужден на пленарном заседании Совета Европы, я не буду советовать нашим уполномоченным органам приглашать какого-либо докладчика по этому вопросу.

-Какими аргументами отвечает противоположная сторона на ваши взгляды?

-Я обратился к председателю и в секретариат Комитета в связи с проводимыми обсуждениями на заседании Комитета права. Я попросил прислать мне копию какого-либо решения, принятого ПАСЕ на пленарном заседании, для определения критериев и понятия политического заключенного. В ответ на мое обращение секретариат представил резолюцию №1272 (1), принятую ПАСЕ в 2002 году, об освобождении, либо о новом рассмотрении дел в суде ряда конкретных заключенных, в частности, Аликрама Гумбатова, Искандера Гамидова и Рагима Газиева, а также не отражающую в себе никакие критерии резолюцию под названием «Политические заключенные в Азербайджане». Я донес до сведения секретариата, что эта резолюция не отражает в себе ни понятие «политический заключенный», ни критерии. Могу сказать, что мое обращение к председателю и в секретариат Комитета по правам человека и права осталось без ответа.

-Вы, наверное, также не осведомлены о заявлениях Штрассера по этому вопросу

-Разумеется. По логике Комитета, сегодня Штрассер сам пишет критерии, затем же, не утвердив их на пленарной сессии, пытается провести эксперимент на Азербайджане. Штрассер даже пытается сделать это активно и усердно. Озвучивает нелицеприятные высказывания, типа посольство Азербайджана в Германии не выдает ему визу и т.п. Скажу вам кое-что. 24 января, он провел встречи с представителями нескольких НПО, не предупредив делегацию Азербайджана и содокладчиков Мониторингового комитета ПАСЕ по Азербайджану (Дебоно Грех и Педро Аграмунт). Я спрашиваю у депутата из Греции Пургуридиса и Штрассера — депутата Бундестага Германии, являющейся одной из ведущих стран Европы: «Могу ли я и каждый из нас, не имея юридического документа, прибыть в вашу страну, и обсудить проблему политических заключенных, встретившись с официальными лицами вашей страны и лично с вами? Без колебаний отвечаю: Нет! Факты подтверждают, что Пургуридис выступает предвзято по отношению к Азербайджану, не придавая значения решению Бюро ПАСЕ, и для достижения своих целей дает ложную информацию членам Бюро о существовании резолюции в связи с критериями и понятием «политического заключенного», принятой на пленарном заседании ПАСЕ».